​Болезнь накопительства или ген бедности

Болезнь накопительства или ген бедности

Я все больше убеждаюсь, что есть некий необъяснимый ген, который живет в людях и влияет на их поведение вне зависимости от уровня их достатка и положения. 

Я наблюдаю за собой и за своими знакомыми и вижу, что никакие деньги и статус не могут выбить из нас этот симптом накопительства.

Ген, который и заставляет разрезать тюбики с кремом для рук и доставать остатки со дна.

Ген, который заставляет нас скупать тоннами ненужные вещи только потому, что "со скидкой", и “потом приду, а уже не будет”. 

Ген, который заставляет нас есть из тарелок с отколотыми краями, а то и вовсе с трещинами, в то время, как в серванте пылятся новёхонькие фарфоровые тарелочки с серебряной каёмочкой из сервиза, подаренного на свадьбу 20-30 лет назад. Новёхонькие потому, что использовались они от силы раз пять: на годовщину свадьбы, на тридцатилетие жены, на сорокалетие мужа, на крестины ребенка и еще один раз — для особо важных гостей.

Для других гостей — пониже рангом — припасен еще один сервиз, который тоже стоит, припрятанный на антресолях. Парадность его заключается в том, что в нем есть по шесть одинаковых предметов, и края неотколоты. Достался он нам от бабушки по наследству, которая тоже его берегла всю жизнь для особых случаев. Он, конечно, вышел из моды и поэтому для парадов не годится, да и в антикварную лавку его не сдашь — таких сервизов вон по всей стране в каждом доме… А выбросить — сами понимаете — жалко. Кто ж выбрасывает вещи, которые вполне еще могут пригодиться?

Помню, когда я переехала в Данию, я испытала шок от того, как датчане, и глазом не моргнув, выбрасывают остатки еды и со своих тарелок, и просто остатки, например, хлеба или колбасы, которые слишком долго по их мнению простояли на столе во время завтрака или обеда. Даже несмотря на всю их бережливость и склонность к экономии, тут мы их переплюнули.

Под воздействием этого гена бедности мы склонны накапливать разное барахло. Платье, в которое мы не помещаемся уже лет пятнадцать. Духи с неприятным запахом (с кем не бывает? — подарили). Старый заношенный халат: дырок еще нет, поэтому носить можно, а то, что он цвет потерял, так это неважно, зато свое… При этом, в шкафу может быть аж два абсолютно новых халата, но этот же пока выглядит прилично. Не выбрасывать же.

Туфли, купленные в иностранных интернетах, которые не подошли, и вот стоят они теперь, в надежде, что когда-то нога их новой хозяйки волшебным образом станет на размер меньше и чуточку уже.

Старый чемодан со сломанным колесиком. Протекающий утюг, обшарпанная и испачканная навеки сковородка. Ну правда, не выбрасывать же? И ведь самое интересно, что есть деньги и на новые духи, и на новую красивую сковородку, и на утюг. Но ген бедности сидит и нашептывает, что “пригодится, и это еще хорошее, а вдруг, вон сколько денег уплОчено”

Блокадные будни прадедов тоже играют с нами злую шутку. Мы не только запасаем еду, но и заботливо вырезаем из загнившего яблока коричневую часть и, как ни в чем ни бывало, едим, хотя при этом у нас может быть еще целый подвал яблок. А как же? Не выбрасывать же?

Прошлым летом я была на даче в Брянске у бабушки. Бабушка, под разговоры о том, что помидоров в этом году — девать некуда — невозмутимо вырезала… гниль из помидора, который предназначался для салата. А в это время… Да, рядом стояло ведро спелых и свежих помидоров. К слову, именно с того момента в голову и закралась идея о гене бедности. Потому что моей бабушке не нужно экономить ни деньги, ни помидоры. У нее есть и пенсия, и сбережения, и обеспеченные дети, которые следят за тем, чтобы она ни в чем не нуждалась. Но разве это останавливает?

Да что бабушка. Бабушка пережила Вторую мировую, оно понятно. Но, наблюдая за тщательным вырезанием коричневой гнили из помидора, я вдруг осознала, что сама же так делаю у себя дома, в сытой и богатой Дании.

Недавно, поняв, что мне скоро будет некуда складывать купленные вещи, я занялась расхламлением дома. Я планомерно выносила в центр комнаты все вещи одного типа: косметику, чай, запасы провизии, и погружалась в тихий шок:

Ооткуда? Откуда у меня всё это? Десятки кремов для рук, зубной пасты, кремов для тела, лосьонов и тоников, шампуней… Горы чая, некоторому из которых по приблизительным подсчетам и 6, и даже 12 лет. А вот фасоль, которую я покупала еще 3 года назад. Косметики оказалось столько, что мне, видимо, хватит теперь минимум лет на 5, если бы не срок годности.

Мы зачем-то скупаем все, что более или менее может храниться. Конечно, можно было бы предположить, что Плюшкин в нас — это последствие современного стресса. Ведь во время стресса у нас повышается гормон кортизол, который изначально был дан нам природой для того, чтобы пережить войны, голодовки и наводнения.

Но я не замечаю такого собирательства у датчан, среди которых живу. Они, напротив, очень спокойно относятся к вещам, и в их домах царит минимализм. Хотя диагноз “стресс” в Дании встречается все чаще. Стресс есть, а накопительства нет. Именно поэтому я и предполагаю, что есть нечто, что настолько сильно въелось в наше постсоветское ДНК, что, скорее всего, понадобится не одно поколение, чтобы все это исчезло без следа.

Вся эта жизнь “про запас”, припрятанная для какого-то непонятного светлого будущего. Парадная скатерть, сервиз, платье… Жизнь, которая на самом деле уже есть, только наше подсознание отказывается в это верить. Мы боимся жить сейчас.

Отказываемся верить, что… уже есть и достаток, и стабильность, а скидки — это то, что случается во всех магазинах без исключения минимум раз в месяц. Что годы летят, а вкусный чай портится на дальней полке. Что пока мы доедаем обрезанный гнилой помидор, портятся спелые и вкусные. Что пока мы запасаем все подряд “на случай атомной войны”, то сигнализируем самим же себе, что будущее — вещь опасная.

Занимаясь накопительством, мы лишаем себя в жизни какого-то неуловимого удовольствия. Если хотите, то крадем что-то у самих же себя. Поэтому гены генами, а я планирую осознанно меняться. Через замены привычек, через запреты на покупку того, что УЖЕ есть, через осознанное потребительство и использование парадных сервизов и скатертей. А там, глядишь, и в жизни тоже что-то поменяется к лучшему, и мои дети, выросшие в сытом времени не станут носителями не будут бояться жизни.